.. Бабушки-матросы нам не нужны! Я о товарищах твоих. Мы в свое время в моряки всем классом поступали, все пацаны нашей улицы мечтали плавать. Романтика влекла. А ты один пришел. Грузовик на выбоине тряхнуло так, что у Саши даже екнуло внутри.
И все же он немного опоздал, все уже были на местах.

Иришка и Женя сидели на скамейке у рубки и натирали руки и лица какой-то жидкостью из флакона.
 Давай и тебя обработаем, Саша, — сказала, смеясь, Женя.
 Ладно вам, я уж так как-нибудь, — ответил Саша и, поглядев на Иришку, не смог удержаться от смеха.

     
А перед глазами то появлялась, то исчезала темная поверхность затона, будто и лежа в постели Саша все поднимал и опускал рычаг насоса, откачивая из кают и трюма воду.
и вздрагивая, тихо скрипел, словно стонал.
Чубарь, ухватившись руками за верхушки кустов, подтянул шлюпку ближе к пароходу, Саша и Василь взялись за низкие, с выбитыми стеклами края иллюминаторов, набросиливеревочную петлю на кнехт, укрепили шлюпку и, подсаживая друг

      Вот доукомплектуем команду, попросим рабочих завода, чтоб подсобили, водолазов пригласим, если они, конечно, есть в городе, и поднимем наш пароход.
 А как он называется?
 Не знаю, — вздохнул Любин.�
 Пожилая? — засмеялся Любин, вглядываясь в женщин. — Да этой пожилой еще и тридцати нет!
 Нашли что обсуждать — возраст женщины, бесстыдники, — не стерпела тетя Сима. — Женщины всегда молоды!
 И красивы, — кокетливо добавила Тоня.
Парного молочка попей. Ну, а потом снова в свою часть». Да что я, вот так и буду его держать? — уже рассердился солдат и сунул хлеб Саше в руки.

     
Они вышли из сквера на Константиновскую. Снег уже перестал падать, снова светило солнце, но оно было красноватым, вечерним и не очень теплым. Снег лежал, не тая.
 Красивая, — неожиданно выпалил Саша.
 Вот оно что, — несколько удивленно произнес Любин, — понятно… Но я не об этом спрашиваю.