Мерный плеск плиц и шипение пара чутко отдавались в плоских берегах, на которых все чаще встречались остатки взорванных укреплений,изуродованные орудия и обгоревшие танки.
Позади гремели выстрелы, неслась злобная ругань и крики.
Добежав до зарослей камыша, Валерий долго пробирался по ним. Затем показалась палуба.

      И когда плыли к берегу, ребята грустно думали о том, что все же, хотя они и являются равными членами экипажа, им еще не доверяют опасной и ответственной работы. Выполнять ее остались бывшие фронтовики, люди израненные, но опытные.

Километрах в тридцати выше устья Горыни пароход стал на якорь. В этом месте следовало ждать катеров с ранеными.
Небо заволокли тучи, зарядил мелкий, обложной дождь, река взбухла, по ней заходили волны.

      Может, уже вернулись люди, которые знали его?
Здание показалось ей гулким и необжитым, большинство дверей заперто, по-видимому, не все еще отделы работали.  — Очень приятно, — повторила она. Еще раз оглядела Иришку и спросила почти строго:
 А тебя, девочка, мама не заругает, что ты дотемна прогуливаешься?
 У меня нет мамы, — тихо проронила девушка и вздохнула.
 Ну, извини меня, детка, — произнесла бабушка.
Бурные ручьи мчались по Константиновской. Сточные колодцы, покрытые решетками, давно не чищенные, были забиты грязью и отбросами, и поэтому на Подол с верхней части города сразу же побежали мутные потоки воды.

      Пахло карбидом, свежим тесом,керосином, а из трюмов несло болотным запахом древесной гнили и застоявшейся воды.
По неписаным законам все здесь имело свое место. В одном конце торговали разной обувью, рядом — верхней одеждой, а чуть поодаль — бельем.