Однажды заметили что-то похожее на блиндаж и Саша с Иришкой, стоявшие на корме. Обрадованно замахали руками.
Потух свет, вспыхнул экран, загрохотали взрывы снарядов, замелькали солдаты, тяжело урча, ползли танки — шел киножурнал, снятый на фронте. Боцман аккуратно разложил все перед своей каютой на куске брезента — сушил на весеннем ветерке.

      Потом, вздохнув, очень вежливо объяснил, что принять его учиться не может, так как в комбинат зачисляют только тех, кто имеет стаж работы в речном флоте или хотя бы плавает сейчас.
К сожалению, Саша никакого отношения к флоту не имел.
Своими руками все делали: покрыли броней рубки, установили орудия, пулеметы, зенитки. Уже через шесть суток после начала войны суда превратились в военные… Первое боевое крещение мы приняли у Турова, на Припяти.

      Сколько пролежал под водой, а запах гари остался. Но этот был сильнее, и Саше казалось теперь,что не туман стоит над Припятью, а надолго завис над ней дым от сгоревших мирных домов Мозыря.
Таким девушки смачивали мокрой марлей потрескавшиеся, пышущие жаром губы.

 Ну, давай хоть на малом, — распорядился капитан.
 Сколько до Мозыря? — спросила Сай.
 Немногим более ста пятидесяти километров.
 К утру дойдем?
 Если все будет благополучно, — сказал капитан Келих.
И Саша, и раненые слышали этот разговор.

     
 Пигалица, — беззлобно бросил Василь и пошел к люку машинного отделения.
Иришка и на этот, раз не обиделась. Ведь все шло так прекрасно, даже вахты боцман Валерий, словно нарочно, распределил Саше и Иришке в одни часы. Перепадал наверно только пресный, лепешки разные. А это настоящий, с кислинкой. Сейчас покажется сладким, ешь.
Над головой сильно громыхнуло.