Команда уселась в шлюпки. Обида боцмана как-то сразу же передалась и Саше, и Василю. И когда плыли к берегу, ребята грустно думали о том, что все же, хотя они и являются равными членами экипажа, им еще не доверяют опасной и ответственной работы. И Валерий понял деда. А когда понял, не стал долго раздумывать. Подойдя к столу, схватил карту и бросился бежать. Да если бы такое место и нашлось, никто, несмотря на усталость, не стал бы спать.
Когда на борту находились раненые, команде спать не полагалось.
 Отоспимся на обратном пути из Мозыря, — говорила Сай.�

      Они ходили получать продукты на дорогу и сейчас возвращались, нагруженные корзинами и мешками. Рядом шло четверо новичков — двое ребят, незнакомая женщина и Иришка.
Когда на борту находились раненые, команде спать не полагалось.
 Отоспимся на обратном пути из Мозыря, — говорила Сай. — А сейчас всем быть с ранеными!
Саша и Василий дежурили на палубе.

     
В машинном отделении становилось жарко. Саша и Василь сняли рубашки.
Но, сдержавшись, Иришка лишь сказала медсестре так тихо, чтобы никто не слышал:
 У вас очень нужная и важная работа. А я бы смогла быть медсестрой?
 Конечно, смогла бы, это не сложно, — так же тихо ответила ей Женя.
Ну, желаю вам, как говорится, счастливого плаванья.
Полковник пожал всем руку и двинулся к трапу, у которого стоял небольшой катерок.

      Там в сорок первом был страшный бой, парень. Днепровская флотилия прорывалась вниз по Днепру. Пароходы горели, как факелы. Немногие остались в живых. Вот и обгорел там и наш капитан. И трубку он не курит. Сердце у него больное. И еще варил ей кашу из купленного на рынке пшена. Бабушке, при ее болезни, нельзя есть сладкую мерзлую картошку. Она все еще лежала в постели, и хозяйство в доме вел Саша. Сам ходил в магазин за хлебом, сам готовил, сам убирал комнату, стирал.